Облик Мевлеви в мире (35) 

Образ попугая неоднократно использовался в сборнике "Маснави", в том числе в рассказах "Попугай и торговец", "Попугай и бакалейщик". На самом деле попугай в "Маснави" имеет 14 различных обликов. В некоторых местах под ним подразумеваются мистики, друзья Бога. Учитывая то, что попугай кормится сахаром, его образ символизирует мистика, питающегося сладостью божественных истин. По мнению Руми, сладкоречивость мистиков является результатом питания истины. Он убежден, что не каждый попугай достоин вкусить этой сладости, подобно тому как не каждый человек может вобрать в себя божественные истины, т.е. у людей различные способности и терпение.

Иногда Руми называет попугая «попугаем души». В рассказе о попугае и торговце, томящаяся в клетке птица просит владельца рассказать о его состоянии попугаям, обитающим на воле, в индостанских лесах. Узнав об этом, они притворяются мертвыми, обучая таким образом своего приятеля, как вырваться из клетки.

Здесь свободные попугаи символизируют пророков, приближенных к Господу людей, а томящийся в клетке попугай – людей, страдающих от клетки телесных уз, т.е. тех, кто привязаны к поверхностным  благам бренного мира.    

В другом месте поэт отождествляет с попугаем умных, хитрых и важничающих людей. По его мнению, для приближения к Господу необходимо воспитывать в себе скромность, освободиться от надменности.

А иногда Руми, принимая во внимание способность попугая к имитации, уподобляет этой птице тех, кто повторяют слова мистиков, не понимая их сути.

В некоторых стихах Мевлеви использует образ летучей мыши. Нужно заметить, что к этой птице поэт питает антипатию. По словам современного эксперта по Руми доктора Заррин-куба, летучая мышь в творчестве Руми символизирует людей, вовлеченных в бесполезные научные дискуссии, что мешает им познать истинную науку и секреты истинной любви.

Эта птица в "Маснави" часто противопоставляется солнцу, а иногда соколу. Не любящая свет птица – символ человека, отрицающего истину. Мистики придерживаются того мнения, что истинный мусульманин всецело повинуется Богу. Среди животных летучая мышь лишена такого блага, как свет, она как бы считает солнце своим врагом. Она не только враждует со светом, но и из-за бессилия не может причинить вред солнцу. Всевышний Создатель в Священном Коране говорит, что если человек забывает Бога, тогда Он тоже забудет его, а если человек враждует с Творцом, тогда и последний будет враждовать с ним. По мнению Руми, настоящий враг посягает на душу человека. Летучая мышь страдает от солнца и это страдание приводит к уничтожению ее самой, а не солнца.           

А теперь, рассказ из Маснави:

"Рассказ о глупце, который был ослеплен доброжелательством медведя"

Дракон медведя повалил однажды,

Но шел, на счастье, человек отважный.

Хвалы достоин только тот из нас,

кто слабым помогает в трудный час.

Кто слышит вопль несчастных и не может

К ним не спешить, как милосердье божье.

Таких не портит себялюбия грех,

Что оскверняет нас почти что всех.

Они, на коих этой нет вины,

Из чистой доброты сотворены.

И тем, кто в беде, они приходят в срок,

Находят тех, кто наг и одинок.

Они – подмога всех, кто обездолен,

Лекарство, ищущее тех, кто болен.

Кто терпит боль, кого сковал недуг,

Тот, кто несчастен, им и брат и друг.

Итак, достойный муж во время оно

Медведя спас из страшных лап дракона...

Храбрец ого дракона поборол,

Что был причиной многих бед и зол.

Медведь освободился невредим,

Склонился пред спасителем своим.

Усердно он, спасенный, стал служить

Тому, кто смог дракона победить.

И если засыпал его спаситель,

Медведь был верный сторож и хранитель.

Сей дружбой как-то человек прохожий

Был удивлен, он прошептал: "О боже!"

И рассказал отважный, что дракон

Был побежден, что был медведь спасен.

Изрек прохожий: "Ждет тебя беда,

С глупцами дружба хуже, чем вражда!"

Храбрец сказал прохожему: "Быть может,

Тебе, о странник, зависть сердце гложет.

И посему не видишь ты величья

Того, чья преданность важней обличья!"

Сказал прохожий: "Можешь мне поверить,

Людская зависть лучше дружбы зверя!

Будь спутником моим, не обессудь,

Отправимся скорее вместе в путь!"

Сказал храбрец: "Своим займись ты делом,

Медведь мне предан и душой и телом!"

"Но у меня важнее дела нет,

как ныне дать тебе благой совет!

Давай вдвоем пойдем мы иль поедем:

Быть с человеком лучше, чем в медведем!"

Но сердце храбреца осталось глухо,

Хоть речь благая и достигла слуха.

"Ну что ж, - решил прохожий, - я уйду,

Коль не могу предотвратить беду!"

Сказал храбрец: "Ступай своей дорогой,

Случайный встречный, мой советчик строгий!"

Вновь повторил прохожий: "Я не враг,

Пойдем со мной, и путь твой будет благ!

Не обольщайся верою обманной

И дружбой той, что кажется столь странной!"

Храбрец решил: "Не сделал бы мне худа

Он, появившийся бог весть откуда.

Зачем так хочет этот прилипала,

Чтоб я с ним был во что бы то ни стало.

Иль с кем-то он побился об заклад,

Что в нашу дружбу он внесет разлад?

Иль хочет, чтоб за ним пошел я следом,

Завидуя, что слепо друг мне предан?"

Бывает в жизни так: не всяк храбрец

К тому же еще добряк, еще мудрец.

И наш храбрец был мужем простоватым,

Когда медведя другом счел и братом.

Когда лесного зверя предпочел

Тому, кто мог его спасти от зол.

Дорогою своей шагал прохожий,

Шептал: "Спаси его глупца, о боже!"

А тот храбрец, что воевал с драконом,

Беспечно спал под жарким небосклоном.

Смотрел медведь, сидевший в изголовье,

На своего спасителя с любовью.

Покой его храня, медведь был строг

Ко всем, кто друга потревожить мог.

Над спящим между тем кружилась муха,

На лоб садилась, заползало в ухо.

И хоть медведь от друга дорогого

Тварь отгонял, та прилетала снова,

Тогда ее решил убить медведь,

Чтоб спящего не донимала впредь.

От лапами для этой доброй цели

Тяжелый камень поднял еле-еле.

А в это время муха, дочерь зла,

Как раз по лбу уснувшего ползла.

Чтоб впредь спокойно спал товарищ милый,

Медведь ее со всей ударил силой.

Все это рассказал я не напрасно,

А чтоб вам знать: любовь глупцов опасна.

Пусть даже клятва глупого – не ложь,

Но он глупец, что с дурака возьмешь?

Его любовь пуста, а клятва ложна,

Хоть ты поверил ей неосторожно.

Себя опасной дружбой не заботь

С глупцом, чей пленник ум, наставник – плоть.

Все, в чем он и Кораном поклоняется,

В конце концов обманом обернется.

Клянется он, но клятве грош цена,

Хоть сам он верит, что она верна.

И пусть Аллах, что славен милосердием,

Не одаряет дурака усердьем.