Путин, Россия и меняющийся мир

27 февраля кандидат в президенты России Владимир Путин опубликовал в Московских Новостях программную статью, посвященную международной безопасности и внешней политике России, реализация которой станет целью его будущего президентства. Несмотря на то, что статья носит предвыборный характер, и как любой текст такого рода обращен к избирателю, не вызывает сомнений, что основные тезисы статьи, пусть даже и в несколько более умеренной версии, лягут в основу внешнеполитического курса нашей страны на ближайшие годы. 

Текст статьи достаточно объёмен и его анализ еще будет темой не одного исследования и множества комментариев специалистов, но некоторые соображения можно высказать уже сегодня.

Гораздо сложнее всё обстоит с методами обеспечения международной безопасности. В последние годы мир сталкивается с двумя проблемами – кризисом международного права и международных институтов, каждая из которых носит критический характер. Исповедуемая нашими западными контрпартнерами теория гуманитарной интервенции, заключающаяся в упрощенном виде в примате прав человека над национальным суверенитетом – источник всех международных конфликтов последнего времени. С одной стороны, государство, попирающее права человека (включая такие фундаментальные, как право на жизнь, свободу и личную неприкосновенность) достойно всеобщего международного осуждения, а его граждане имеют право на международную защиту, с другой же, непонятно, как быть с государственным суверенитетом, гарантированным Уставом ООН. В последние годы мир столкнулся с этими проблемами в Югославии и в Ливии. Отдельной строкой в этом перечне стоят Ирак и Афганистан. Есть все основания предполагать, что объектом «гуманитарных бомбардировок» в самое ближайшее время могут стать Сирия и Иран. Так может быть пора всем заинтересованным сторонам приступить к выработке критериев возможности и допустимости «гуманитарной интервенции»? Это будет очень нелегко, но попробовать в любом случае необходимо. До тех пор, пока в Уставе ООН (неэффективной, забюрокраченной, но единственной легитимной международной организацией, обладающей необходимой компетенцией) не будет черным по белому прописано кто, когда, и на каком основании имеет право применить силу в отношении суверенного государства, мир не станет по-настоящему безопасным. 

Еще один наболевший вопрос во взаимоотношениях России с НАТО и США – это противоракетная оборона. Об этом написаны горы книг и статей, аргументы обеих сторон, наверняка, уже заучены наизусть всеми участниками переговорного процесса и в этой короткой статье нет смысла заново их анализировать. Ясно одно – позиция России не находит понимания на Западе. В этом переговорном тупике, пожалуй, России есть смысл прекратить бессмысленные препирательства с Америкой и сосредоточиться на создании собственных средств преодоления глобальной ПРО, создаваемой американцами. Сам факт прекращения российской стороной безрезультатной полемики на эту тему может оказаться для США гораздо более существенным аргументом, чем бесконечная словесная эквилибристика. Вектор наших усилий в переговорном процессе по ПРО, видимо, стоит перенести в направлении Европы. Там наша позиция находит гораздо больше понимания. Выдвинутая Великобританией и Францией концепция создания Европейской Армии, несмотря на разразившийся в Европе финансовый кризис, всё еще актуальна. По крайней мере, теоретическая основа этой концепции волнует воображение европейцев, несколько подуставших от диктата США в НАТО и мечтающих о независимой роли Европейского Союза в решении проблем международной безопасности. Понятно, что европейские страны-члены НАТО не смогут создавать отдельные воинские части для включения их в состав Европейских Сил. Так что воинские контингенты европейцев окажутся в двойном подчинении НАТО и Евроармии, а это создает предпосылки конфликта между союзниками. Здесь стоило бы упомянуть об идеологическом конфликте между Европой и США. В нашей литературе об этом почти не упоминается. В то же время, США даже при демократической администрации остаются носителями неоконсервативной идеологии международной безопасности, тогда как Европа традиционно придерживается либерального взгляда на внешнюю политику. К сожалению, наши «мозговые центры» не замечают этих очень важных для практической дипломатии особенностей, и не в состоянии готовить такого рода рекомендации для дипломатического ведомства и руководителей государства. Вообще, отсутствие позитивных международно-правовых инициатив существенно снижает потенциал России в уже изменившемся со времен Ялтинской конференции мире. Представляется, что на предложение обсудить новации в международном праве made in Russia с интересом откликнулись бы многие страны: европейские, африканские, азиатские, латиноамериканские. 

Многое в мире изменилось с тех пор и Договор уже не отвечает реалиям сегодняшнего дня. С годами Договор перестал быть эффективным механизмом международной безопасности, он не стал сдерживающим фактором создания ядерного оружия Северной Кореей, Израилем, Индией и Пакистаном. Не секрет, что попытки создания этого оружия в свое время предпринимали Ливия, ЮАР, Ирак и Тайвань. Есть основания предполагать, что Саудовская Аравия, Турция и Египет накопили существенный научно-технический потенциал, способный в короткие сроки привести эти страны к обладанию атомной бомбой. Отдельная история – это роль ядерных держав и многочисленных международных посредников в той или иной степени оказывавших им помощь в этой опасной затее. Американская компания «Halliburton Co.», руководимая небезызвестным Ричардом Чейни (ставшим впоследствии вице-президентом США), была признана министерством юстиции Соединенных Штатов виновной в нарушении американских законов о торговле с Ливией. Дик Чейни продал покойному полковнику Каддафи шесть генераторов нейтронных импульсов (устройств, которые могут быть использованы в составе детонаторов для ядерного оружия). За это Halliburton была оштрафована на 3.8 миллионов долларов. ДНЯО содержит статьи, позволяющие неядерным странам легально создавать свою военную ядерную программу с последующим выходом из Договора.

Мировое сообщество же вместо обсуждения правовой регламентации этих наболевших вопросов, обсуждает сроки нанесения удара по Ирану. Здесь, несомненно, есть место для российских инициатив, но так же, как и в случае с «гуманитарной интервенцией», наши «мозговые центры» молчат. То ли их никто не спрашивает, то ли сказать нечего. Возможен, правда, и вариант комбинации обеих опций. 

В своей статье В.Путин уделяет много внимания вопросам региональной безопасности. Это и Юго-Восточная Азия, и Ближний Восток, и Европа. Хочется надеяться, что для реализации обозначенных в статье премьер-министра целей ему удастся найти адекватных идеологов и исполнителей. Пока у нас с этим как-то не очень удачно получалось. Главное же – это приступить к ремонту устаревшего международного права и обветшавших международных институтов. 

Григорий Тинский