«Когда следует зазвонить в колокол...»-3

Духовенство и революция! Ислам и прогресс! Для догматических умов, что на Западе, что в тогдашнем СССР, эти понятия были не совместимы. Политологи и там, и здесь были явно обескуражены. Немного придя в себя, привычной лексикой заговорили о «реакционности», «религиозном мракобесии», «возврате к средневековью». Но все эти формулы-заклинания мало что объясняли. Главное, не давали ответ на главный вопрос - с кем и куда пойдет Иран, на чью сторону мировых баррикад встанет? Все, что проповедовал и начал осуществлять вернувшийся на родину после изгнания Хомейни, не могло нравиться ни привыкшему к иранской покорности Западу, ни атеистическому «Востоку». Режим, выкинувший из страны вместе с шахом иностранные военные базы, американских разведчиков, советников и бизнесменов, обескровивших национальную экономику, естественно, навлёк на себя обвинения «свободного мира» в радикализме, фанатизме, терроризме и т.д. Но и советских руководителей не могли не обеспокоить призывы нового иранского лидера к религиозному возрождению общества, к пробуждению исламского мира. Они еще способны были понять желание иранцев избавиться от шахской тирании, иностранной зависимости, восстановить национальный характер экономики, социальную справедливость. Но требование исламского правления было для них непонятно и враждебно. 

В ней утверждается контроль религиозных институтов над всеми сторонами политической и общественной жизни страны и забота о нравственном состоянии и развитии способностей каждого гражданина. «Призыв к добру, проповедь одобряемого и запрещение не одобряемого является всеобщей обязанностью людей друг к другу, государства к народу и народа к государству» (ст.8). «Никто не имеет права под предлогом свободы нанести ущерб политической, культурной, экономической и военной независимости, а также территориальной целостности Ирана. Ни одно должностное лицо не имеет права под предлогом защиты независимости и территориальной целостности страны ущемлять законные свободы, даже путем издания законов и иных нормативных актов» (ст.9). Выше всех других политических и общественных институтов находится рахбар - признанный духовный лидер нации, который в силу своих человеческих качеств, благочестия и учености, руководствуясь указаниями священных книг, способен оценивать действия президента, премьера, министров, законодательного собрания. 

«Экономическая система основана на трех секторах - государственном, кооперативном и частном, при регулярном и правильном планировании» (ст.44). Частная собственность уважается при условии, что она приобретена законными путями, к которым не относятся ростовщичество, взятки, растраты, воровство, азартные игры, организация мест разврата и т.д. «Собственность лидера страны, Президента, заместителей Президента, министров, а также их жен и детей проверяется главой судебной власти до и после окончания службы указанных лиц на предмет предотвращения ее незаконного приращения» (ст.142). На включении в конституцию последней статьи настоял сам Хомейни. Он говорил: «В тот день, когда правители начнут думать о переселении во дворцы, нам следует зазвонить в колокол, зовущий на похороны правительства и государства». Рахбар был первым, кто представил в Верховный суд республики список своего имущества. Тотчас после его кончины судьи снова оценили собственность Хомейни, но не обнаружили в ветхом домишке на окраине Тегерана, который арендовал глава государства для своего проживания, ничего, кроме книг и старой утвари. Земля, унаследованная им от отца, ещё при жизни была передана в пользу неимущих. Насколько же разнится образ имама от «морально свободных» западных лидеров с их Мониками, неизбывными финансовыми скандалами и мишурой внешней респектабельности! 

Но его сила, как духовного лидера, заключалась в том, что он руководил народом, сохранившим веру, религиозные традиции и духовно окормляемым авторитетным и убежденным духовенством, а не людьми атеистического воспитания, легковерными, морально не стойкими, инертными, легко поддающимися примитивным соблазнам. В своем обращении от 1 января 1989 года к М. Горбачеву имам Хомейни писал: «Основная проблема вашей страны лежит не в вопросах собственности, экономики и свободы. Ваши трудности заключаются в отсутствии истинной веры в Бога». Обращаясь к опыту безбожного Запада, предостерегал иранский лидер, «вы не только не излечите свое общество от недугов, но придете к тому, что другие будут вынуждены исправлять ваши ошибки». 

За прошедшие после революции три десятилетия, Иран пережил настоящий демографический бум - его население увеличилось почти вдвое, с 36 до 65 миллионов человек! Древняя страна помолодела: две трети иранцев теперь моложе 25 лет. Американские санкции не смогли остановить всестороннее развитие страны, ежегодно приращивающей свой экономический потенциал. Государство не выпускает из своих рук крупную промышленность, банки, страхование, энергетику, связь, не отказывается от пятилетнего планирования, обеспечивает бесплатное среднее образование. Во внешней политике Иран твердо стоит за государственный суверенитет, многополярный мир, противостоит в своем регионе силам «нового мирового порядка», прибегающим в целях маскировки империалистической политики к провоцированию в странах псевдодемократических движений. Принципы Исламской революции, сформулированные рахбаром Хомейни, всё его политическое наследие в сегодняшнем Иране играют по-прежнему главенствующую роль. Президент Ахмадинежад смог адаптировать их к актуальным запросам и потребностям общества, к текущим мировым реалиям. 

В настоящее время социо-культурном поле Ирана заметно некоторое противостояние революционного ислама и реформаторских идей, направленных на ограничение влияния духовных властей на государственные дела. Это привносит известное оживление в политическую жизнь страны, необходимый дух соперничества и дискуссий. Но того, что называют «пятой колонной», в Иране не наблюдается – перед лицом внешних угроз народ остаётся единым. 

Геннадий Литвинцев, 

историк, член Международной гильдии писателей г. Воронеж

Конституция Исламской Республики Иран

Духовенство в Иране

Иран: единый и справедливый